Читать интересную книгу Природа и причины российских кризисов - Владимир Тарасов

Первым делом он отметил, что научное понимание причины не соответствует обыденному употреблению этого термина. Вот как он определил то, что обычно называют причиной: «За известными фактами всегда следуют и, как мы уверены, всегда будут следовать некоторые другие факты. Неизменное предыдущее называется причиной, неизменное последующее следствием».

После этого Милль отметил, что «Для каждого явления существует некоторая комбинация предметов или явлений, некоторое определенное стечение положительных или отрицательных обстоятельств, наличие которых постоянно вызывает за собой это явление».

«Истинной причиной является здесь вся совокупность этих предыдущих; и, говоря философски, мы не имеем права называть „причиной“ лишь одно из них, помимо всех остальных», – дал определение термина «истинная причина» Милль.

Он отметил существование разных определений причины. Например, иногда причиной явления считается какое-либо одно условие, которое наступило после всех других. Если человек принимает ртутный препарат, выходит из дому и схватывает простуду, можно сказать, что причиной простуды было то, что он вышел на воздух, хотя необходимым условием простуды могло быть и принятие этого препарата. Поэтому для точности, отмечает Милль, мы должны пояснить, что причиной болезни стало то, что человек вышел на воздух в то время, когда на него действовал препарат ртути.

После этого замечания Джеймс Стюарт Милль еще много рассуждал о причинах. Но нам для понимания исследований Адама Смита достаточно знания того, что истинной причиной какого-либо события является некоторая совокупность факторов, наличие которых постоянно приводит к этому явлению. То есть, утверждение о том, что причиной заболевания человека в описанной выше ситуации стал его выход на улицу, является правдой, но не всей правдой. Причиной болезни стало и то, что он принимал перед этим ртутный препарат. Возможно, были и другие причины.

Свобода и своеволие, государство и монополия

Полученное определение истинной причины можно использовать для понимания рассуждений Адама Смита о невидимой руке.

Приведем еще раз вывод из его рассуждений о мотивах человека, вкладывающего свои средства в экономику: «Предпочитая оказывать поддержку отечественному производству, а не иностранному, он имеет в виду лишь свой собственный интерес, и осуществляя это производство таким образом, чтобы его продукт обладал максимальной стоимостью, он преследует лишь свою собственную выгоду, причем в этом случае, как и во многих других, он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения;…». Эта цель, напомним, состоит в том, «чтобы годовой доход общества был максимально велик», то есть в достижении наибольшего богатства общества.

Здесь сделан акцент на одном обстоятельстве, предшествовавшем росту богатства общества: стремление к собственной выгоде. То есть, указана только одна причина из всей совокупности факторов, входящих в истинную причину. Но наряду с этим указаны и другие обстоятельства, которые должны быть в наличии для обогащения общества, а именно, оказание поддержки отечественному производству, а также стремление к производству с максимальной стоимостью.

Эти обстоятельства также имеют свои причины, которые Адам Смит исследовал при обосновании приведенного выше вывода, и которые мы рассмотрели в первой главе.

В частности, при объяснении причин, побуждающих человека вкладывать средства на территории своей страны, он указал на то, что человек рассчитывает на защиту своих интересов государством. Но делая затем вывод о невидимой руке, Адам Смит не упомянул о государстве. То есть, он поступил так, как в приведенном выше примере Джеймса Стюарта Милля о человеке, который принимает ртутный препарат, выходит из дому и схватывает простуду, поступил бы наблюдатель, сказавший, что причиной простуды было то, что человек вышел на воздух, не упомянув о ртутном препарате.

Но, как заметил Джеймс Стюарт Милль, в описанном примере с простудой надо уточнить, что причиной болезни стало то, что человек вышел на воздух в то время, когда на него действовал препарат ртути. Точно такое же уточнение надо проделать и с рассуждениями Адама Смита, то есть упомянуть все причины, которые приводят к обогащению общества.

В первую очередь разберемся с государством. Если внимательно прочитать книгу Адама Смита о богатстве народов, то можно подумать, что его позиция в отношении государства противоречивая. С одной стороны, как уже упоминалось, Адам Смит при обосновании своего вывода о невидимой руке отмечал, что государство защищает бизнес. С другой стороны, в его книге есть некоторые моменты, которые можно понимать так, как будто Адам Смит был против любого вмешательства государства в экономические отношения. В качестве примера можно привести обсуждение Адамом Смитом влияния, которое должно оказать на состояние рынка труда страны восстановление свободы внешней торговли.

Он отметил, что свобода внешней торговли может привести к закрытию некоторых производств в стране и лишит большое количество рабочих и матросов их обычного занятия и привычных условий существования. Но Адам Смит не считает это бедой, так как «Капитал, дававший им раньше работу в какой-либо специальной отрасли мануфактурной промышленности, останется все же в стране и будет давать работу такому же количеству рабочих в какой-либо иной отрасли. Поскольку капитал страны останется неизменным, не изменится или почти не изменится и спрос на труд, хотя он может быть затрачиваем в других местах и для других целей». Поэтому люди, потерявшие работу, могут свободно выбрать любую профессию в любом городе или местности Великобритании и Ирландии.

После таких рассуждений Адам Смит обращается с призывом к государству: «Восстановите так же, как для солдат и матросов, эту естественную свободу заниматься по своему усмотрению любой профессией для всех подданных его величества, т. е. уничтожьте исключительные привилегии корпораций и отмените устав об ученичестве, ибо они представляют собой действительное ограничение естественной свободы, и прибавьте к этому отмену закона об оседлости, чтобы бедный работник, лишившийся работы в одной отрасли промышленности или в одном месте, мог искать ее в другой промышленности или в другом месте, не опасаясь преследования или выселения, и тогда ни общество в целом, ни отдельные лица не будут страдать от увольнения того или иного разряда мануфактурных рабочих больше, чем от увольнения солдат».

Таким образом, Адам Смит, говоря о свободе заниматься любой профессией, имел в виду отказ от устанавливаемых или поддерживаемых государством привилегий корпораций.

Когда я впервые прочитал приведенный выше отрывок из книги Адама Смита, он меня несколько озадачил, так как я понял его рассуждения о естественной свободе как требование полного устранения государства из регулирования сферы трудовых отношений, то есть требования отказа от любых запретов. Я не заметил, что тут речь идет об установлении новых запретов вместо старых. Действительно, устранение привилегий корпораций означает введение запрета на установление корпорациями запретов на выбор профессии людьми.

Для понимания того, в чем тут проблема, представим естественную свободу, о которой писал Адам Смит, на практике где-нибудь в обществе охотников-собирателей.

Итак, вот он перед нами, первобытный человек в состоянии естественной свободы на поле. Что-то собирает. А вот навстречу ему идет другой свободный человек, что-то держа в руках. Присмотримся: палка и привязанный к нему заостренный камень – топор. Орудие труда, созданное свободным человеком. Наверное, охотник. Вот два человека в состоянии естественной свободы встретились. Они о чем-то разговаривают. Но что это: второй неожиданно взмахивает топором и наносит удар первому по голове. Тот падает, после чего владелец топора свободно уходит. Похоже, это был не охотник, а другой собиратель, убивший своего конкурента по реализации естественной свободы права на труд. Но ему никто не мешает. Где полиция? – Нет ее, свобода.

Таким образом, естественное право человека на выбор профессии столкнулось с существовавшей в первобытном обществе возможностью свободно убивать других людей. Здесь мы столкнулись с хорошо известным явлением, которое состоит в том, что естественная свобода человека ограничена рамками естественной свободы других людей.

Об этом писал Джон Локк, который в книге «Два трактата о государственном правлении» определил естественную свободу человека как состояние полной свободы в отношении действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью в соответствии с тем, что человек считает подходящим для себя в границах закона природы, не испрашивая разрешения у какого-либо другого лица и не завися от чьей-либо воли.